Визит правоохранителей не должен разорять фирму. Теперь это закон. Так что отныне люди в масках не смогут прийти в офис и забрать компьютеры, документы, другие вещдоки, чтобы потом долго и томительно все не отдавать.
Например, по закону следователь не может просто так изъять компьютеры в компании, для этого нужны особые причины. И в любом случае, если технику все-таки уносят, надо дать предпринимателю возможность скопировать всю нужную для работы информацию. Это нужно для того, чтобы бизнес не закрылся после визита на фирму правоохранителей.
В одном из своих Посланий президент России Владимир Путин особо подчеркнул необходимость "избавляться от всего, что ограничивает свободу и инициативу предпринимательства".
"Добросовестный бизнес не должен постоянно ходить под статьей, постоянно чувствовать риск уголовного или даже административного наказания", - сказал президент.
По его словам, почти половина дел - около 45 процентов - в отношении предпринимателей прекращается, не доходя до суда.
У правоохранителей, конечно, есть право подозревать и разбираться. Само собой, нет ничего страшного, если следователи завели дело, но разобрались, увидели, что вины предпринимателя нет, и прекратили расследование. Страшно другое: когда под видом разбирательства убивают бизнес. Не раз правозащитники высказывали подозрения, что некоторые дела заводятся не для того, чтобы посадить, а чтобы разорить.
"Нередко само расследование становится разрушительным для бизнеса, так как изъятие документации и компьютерной аппаратуры может повлечь остановку работы фирмы, - поясняет председатель правления Ассоциации юристов России Владимир Груздев. - Поэтому на законодательном уровне закреплены меры, защищающие бизнес от необоснованного давления правоохранительных органов".
Принятые поправки в закон, говоря простым языком, связывают в разумных пределах руки людям в масках. Они потребовались в том числе потому, что на местах, как показывает практика, далеко не все восприняли сигналы главы государства.
По крайней мере, в общество по защите прав предпринимателей поступают тысячи жалоб от бизнесменов. Например, в Краснодарском крае у индивидуального предпринимателя изъяли партию солнцезащитных очков и хранили на складе более двух лет. Только после того, как жалобы предпринимателя дошли до Генпрокуратуры, товар был возвращен. Причем, как подчеркивает предприниматель, ему вернули товар без каких-либо вопросов. То есть претензий со стороны закона к нему нет. Зачем же очки так долго пылились на складе?
"По данным Верховного суда России, в 2020 году было рассмотрено 4,3 тысячи уголовных дел в сфере предпринимательской деятельности, - рассказывает Владимир Груздев. - По ним перед судом предстали 4,4 тысячи предпринимателей. Дела 1,6 тысячи человек были прекращены по различным основаниям. Осуждены 2,7 тысячи человек. Из числа осужденных к реальным срокам были приговорены девять процентов".
Иными словами, практика наказаний достаточно гуманная. А вот практику расследования уголовных дел надо совершенствовать. Еще один пример: в Хабаровске у фирмы, занимающейся разработкой программного обеспечения, было изъято необходимое для работы оборудование. Компания представлена в шести регионах, и ее работа была полностью парализована. Только после вмешательства организаций, защищающих права предпринимателей, оборудование было возвращено.
Между тем, как подчеркивает советник Федеральной палаты адвокатов России Евгений Рубинштейн, уголовно-процессуальное законодательство предусматривает ряд гарантий от необоснованного вмешательства в предпринимательскую деятельность.
По его словам, если следствию необходимо изучить информацию, содержащуюся на электронных носителях, он может их изъять только с соблюдением предусмотренных в законе гарантий. Если же особых обстоятельств нет, то технику надо оставить бизнесменам, просмотрев прямо на месте то, что нужно. Такие нормы были введены достаточно давно, чтобы улучшить деловой климат. Однако на практике они не всегда срабатывают. Силовики пользуются тем, что, как указывают правоведы, иногда грань между экономическим преступлением и обычным достаточно тонка. Например, нередко следствие инкриминирует предпринимателям статью "Мошенничество". И тогда люди в погонах искренне уверяют, что речь об обычной уголовной афере. Такой же, как, скажем, игра в наперстки, организация лохотрона или продажа чужой квартиры. И тогда якобы на обвиняемого предпринимателя не распространяются гарантии, предусмотренные для бизнеса.
"Одна из проблем, которая позволяет нивелировать предусмотренные выше гарантии, заключается в аморфном содержании и толковании термина "сфера предпринимательской деятельности", - говорит Евгений Рубинштейн. - Дело в том, что указанные гарантии распространяются только в случаях, когда расследуются уголовные дела о преступлениях в "сфере предпринимательской деятельности". Именно для того, чтобы снизить возможность необоснованного ограничительного толкования указанного термина, принятый закон предусматривает иную, более конкретную формулировку".
В свою очередь, адвокат, руководитель практики Legal Tech "Бюро адвокатов Де-юре", Виктор Пробичев согласен с тем, что правоохранители часто устраивают маски-шоу, чтобы надавить на бизнес. Например, по его словам, порой визит людей в погонах вызван не каким-то сигналом о возможном преступлении, а просьбой недобросовестных бизнесменов. Допустим, фирма "Честный подрядчик" судится в арбитраже с фирмой "Бесчестный заказчик", и последний, используя свои связи с правоохранителями, договаривается о визите силовиков в офис "Честного подрядчика". Зачем? Чтобы изъять оригиналы документов: счета-фактуры, акты, договоры. В итоге подрядчик вынужден приходить в арбитражный суд буквально с пустыми руками. А важные для экономического спора документы лежат в столе следователя, пока он возится с придуманным на пустом месте уголовным делом. Дело потом закроется, документы вернут, но - уже после того, как закончится арбитражный суд.
"Правоохранительные органы зачастую изымаю не только компьютерную оргтехнику и товар, но и оригиналы документов, - рассказывает Виктор Пробичев. - Более того, в нарушении положений закона о полиции , не предоставляют в установленные сроки копии изъятых документов, в случае, если при производстве следственных действий или оперативных мероприятий не имелось технической возможности сделать копии. Это препятствует нормальной деятельности компании".
Новые нормы позволят четко разграничить, в каких случаях на бизнесмена распространяются предпринимательские гарантии, а в каких - нет.
Екатерина Авдеева, руководитель экспертного центра "Деловой России":
- Для предпринимателей, конечно же, очень важно применение на практике гарантий, предусмотренных законодателем. Действительно особенно остро стоят вопросы, связанные с изъятием документов, цифровых носителей и компьютерной техники. Причем ст. 81.1 УПК РФ содержит очень четкие и разумные сроки, в которые изъятое должно быть приобщено в качестве вещественных доказательств, назначена экспертиза или изъятое должно быть возвращено. Надеемся, что это будет еще один шаг в изменении законодательства для обеспечения гарантий предпринимателей, которые так важны для хорошего делового и инвестиционного климата.
Дмитрий Петровичев, вице-президент "Опоры России":
- Более трети обращений, которые к нам поступают от предпринимателей ежегодно, касаются вопросов защиты их прав в связи с уголовным преследованием.
Действие закона направлено на то, чтобы было единое понимание по отнесению преступления к предпринимательской деятельности. Это очень важно. Главная цель - исключить различные толкования.
Александр Варварин, статс-секретарь - Вице-президент РСПП:
Новый закон не меняет существующий порядок признания предметов и документов, изымаемых у бизнеса, вещественными доказательствами. Данный законопроект носит в большей степени уточняющий характер.
Понятие "предпринимательская деятельность" в уголовно-процессуальном законодательстве используется достаточно часто, но его содержание раньше практически не раскрывалось.
Основная проблема была связана с применением статьи 108 УПК в части 1.1, где в отношении предпринимателей введены ограничения на заключение их под стражу. Долгое время складывалась негативная практика, так как суды трактовали термин "предпринимательская деятельность" очень узко. В частности, говорили, что преступления, связанные с предпринимательской деятельностью, касаются только действий индивидуальных предпринимателей - тогда будут действовать особенности заключения их под стражу.
Верховный Суд дважды давал разъяснения, что нельзя давать такие узкие трактовки. Но проблемы сохранялись, и Верховный Суд предложил внести изменения в 108 статью УПК.
На наш взгляд, эти изменения достаточно четко урегулировали, в каких случаях можно заключать предпринимателей под стражу, а в каких нет, но аналогичный термин "преступления в сфере предпринимательской деятельности" до сих пор сохранялся в статье 81.1 о вещественных доказательствах и в статье 164 о правилах производства в следственной деятельности. Применительно к этим статьям сохранялась правовая неопределенность.
Поскольку в статью 108 были внесены уточняющие корректировки, логично было внести соответствующие изменения применительно к статье 81.1 и 164, что и было сделано.
Таким образом, законодатель повысил степень защищенности предпринимателей, и мы надеемся, что на практике будет возникать меньше конфликтных ситуаций при отнесении предметов и документов к вещественным доказательствам по делам о преступлениях в сфере предпринимательской деятельности.
Изменения абсолютно правильные, мы их поддерживаем. Они во многом носят уточняющий характер - не по процедурам, как приобщать вещественные доказательства и как их изымать у бизнеса, а по описанию случаев, в которых применяются эти особенности.
Подготовила Ирина Алпатова