Поделиться
Мячика никакого на сцене нет, а бездушная труба есть. Огромный символ рока. Художник Адомас Яцовскис - художник выдающийся. Он не просто создает на сцене мир, но мир единственно возможный, в данном случае - единственно возможный символ: мощная, огромная труба, сметающая на своем пути все. Рок. Судьба. Жизнь.
К 95-летию театра Вахтангова его художественный руководитель Римас Туминас поставил "Царя Эдипа" Софокла. Сначала - в Греции и вот теперь - в Москве.
Туминас - режиссер, утверждающий, что актер должен обращаться не к залу, а к Богу. "Ангелы сидят на колосниках", - говорит Туминас. Софокл. "Царь Эдип" - история про рок, про судьбу. Все логично. Туминасовская история.
Помните, у Пастернака: "... Но быть живым, живым и только. Живым - и только. До конца"? Это про театр, который строит Туминас.
Древнегреческая трагедия - нечто тяжелое, умное и невероятно метафорическое. Так ее привычно и ставят. Все, но не Туминас. Он ставит живую историю. Ему важно, чтобы зритель сопереживал происходящему. Виктор Добронравов не создает образ царя, властелина, начальника. Он совершенно блестяще играет человека, который хочет понять самого себя. И потому его так мучительно жалко в конце спектакля. Это не хрестоматийный Эдип, но живой человек, мучительно и трагично познающий себя.
А история-то Эдипа жутковатая, честно говоря. Мы все знаем это словосочетание "эдипов комплекс". Фрейд на нем целую теорию построил. Но вот они на сцене - сын и мать, которые живут как муж и жена. И детей рожают. И дети эти - дети своему отцу, который одновременно их брат. Почему так получилось? Потому что рок, судьба, труба накатила и раздавила. Веселенькое дело, правда?
Иокасту - мать и жену - виртуозно играет Людмила Максакова. В любой театральной роли обязательно должна быть тайна. Если пишущий о театре человек может объяснить, что делает актер - значит, как правило, что роль поверхностна. Вот я не могу объяснить, каким образом Максакова сочиняет на сцене свою героиню, как выплескивает на нас женскую тоску и трагедию, при этом ни разу не впав в пафос и истерику. Не понимаю... Но вижу именно это.
Зачем мы, зрители, ходим в театр? И развлечься ходим, и отвлечься ходим. Но это не к Туминасу. В театр Вахтангова зритель ходит, чтобы отыскать себя. Остановить свой бег по жизни, замереть, задуматься. Найти себя. А где еще, как не в театре?
Спектакль начинается и заканчивается двумя милыми девочками - дочерями Эдипа и Иокасты. Грандиозная находка Туминаса! Когда катится на невинных детей безжалостная труба, думаешь: их-то за что? Разве они виноваты, что их отец - их брат? А потом труба-рок летит на зал, на всех нас и останавливается, кажется, в миллиметре от края сцены...
Можно верить в необратимость судьбы или не верить - это вопрос веры. В конце концов, Туминас ставит древнегреческую трагедию и выводит на сцену именно ее философию. Но не задуматься над тем, насколько ты самостоятелен в своей жизни, насколько предопределены твои поступки, глядя на сцену, невозможно.
В России сегодня очень разный театр - так и должно быть. Туминас создает театр смыслов. Он учит актеров играть для Бога, потому что иного смысла в театре не видит. И зрителя он приглашает задуматься о своей жизни и о собственных смыслах.
Слепой прорицатель Тиресий - маленькая, но очень точно сыгранная Евгением Князевым роль - видит дальше, чем многие зрячие. Пройдут века, и Экзюпери скажет, что самого главного глазами не увидишь, зорко одно лишь сердце. Но ни Софокла, ни Экзюпери мы не слышим. Восторгаемся, удивляемся, но не слышим...
И вот ты, зритель ХХI века, смотришь древнегреческую историю: что мне Гекуба, казалось бы... А невольно думаешь, зачем и почему ты совершил в жизни столько дурацких поступков, ориентируясь на разум, а не на сердце? Почему мы доверяем разуму больше, нежели чувствам? Кто научил нас так бояться собственных эмоций? Совершая огромное количество глупостей "от головы", мы по-прежнему боимся слышать сигналы собственного сердца.
Театр - это здесь и сейчас. На твоих глазах. И вот это "здесь и сейчас" либо попадает в тебя, либо нет. К фильму, скажем, можно вернуться, книгу перечитать. А театр либо попал, либо промахнулся. И, что важно, попадает он именно в тебя, сегодняшнего.
Спектакли Туминаса настолько живые, что они в каждого человека попадают по-разному. Поэтому и надо о них писать много - "РГ" уже писала о "Эдипе", и я счастлив, что у меня, как у колумниста, есть право написать еще. Каждый раз будет про разное. Если угодно, спектакли Туминаса как явление природы: любой зритель видит свое.
Для меня, как для человека, который всерьез занимается психологией и к кому на консультацию приходят люди, ужасно важна была тема самопознания. А не стал бы Эдип проверять: сбылись ли пророчества, не стал бы копаться в собственной жизни? Жил бы себе и жил по-царски - что тогда?
А невозможно это. Спектакль Туминаса еще и про то, что самопознание - это, без чего человек прожить не может. Потому что человек создан не лишь бы как, а вполне определенным образом. Он должен себя осознавать, просто не получается у него иначе.
Вот такие древнегреческие страсти XXI века. Вот такой Мастер. Такой театр. У нас. Здесь и сейчас.