"Первые": мыльная опера, притворяющаяся научной фантастикой

Фантастический сериал Hulu "Первые" (The First) от создателей "Карточного домика", посвященный экспедиции на Марс, обещал стать одним из ярчайших событий уходящего года и удачно вписаться в конъюнктуру: всплеск интереса к теме космоса в последнее время наблюдается и за океаном, и у нас. Вместо этого проект Бо Уиллимона претендует на статус самого коварного телерозыгрыша года. Пожестче, чем шоу с Валдисом Пельшем и Татьяной Арно.

Параллельно с разоблачительским пафосом, характерным для таких отечественных блокбастеров, как "Время первых" и "Салют-7", в мире наблюдается другая тенденция - концентрирование повествования на чувствах покорителей космических пространств. Она коснулась и нас - в этом году свет наконец увидела космическая производственная драма Первого канала "Частица вселенной". А резонансный байопик Дэмьена Шазелла о Ниле Армстронге "Человек на Луне" (на самом деле называющийся "Первый человек" / First Man - что наряду с "Первыми" демонстрирует объяснимое, но всё равно комичное стремление американцев акцентировать на этом слове внимание) оказался не одой героизму, а сентиментальной мелодрамой.

Но "Частицу вселенной" и "Человека на Луне", несмотря на разницу творческих подходов, форматов и, соответственно, несопоставимый размах, объединяло то, что сам космос, пусть и отодвинутый на второй план, в них присутствовал, оттеняя переживания героев, обретавших от этого вполне конкретное содержание. В "Первых" же его почти нет.

Начинается сериал Уиллимона многообещающе - с эффектной и душераздирающей сцены крушения в атмосфере ракеты с астронавтами на борту. Однако следом начинается растянутая на несколько часов до крайности унылая говорильня. Подбираемая с большим трудом новая команда смельчаков с опытным Томом Хагерти (Шон Пенн) во главе надрывно выясняет отношения с родственниками, которые отказываются спокойно благословить их на длительный и опасный поход. Сопровождается это патетичными и не вполне уместными закадровыми сентенциями о мироздании и всяком таком.

У Хагерти - дочь-наркоманка в пубертатном кризисе и скелет неуравновешенной супруги в шкафу. Так что классические истерики на тему "Папа меня бросил/бросит" а-ля "Интерстеллар" и тоскливые размышления в духе "Это всё я виноват" тут занимают значительную часть хронометража.

Одновременно примерно то же самое происходит с остальными членами будущего экипажа. Например, с астронавтом-лесбиянкой и её партнёршей - есть тут и такая прогрессивная линия, да. Что любопытно, речь идет о недалеком будущем. И в нём сексизм и нетолератность до сих пор являются проблемой. Во всяком случае - с точки зрения женщин и представителей ЛГБТ-сообщества. То есть никакие "Рассказы служанки" и "Фантастические женщины" не помогли. Всё равно патриархальные предрассудки правят бал. Ну что ж ты будешь делать.

Сам по себе мир будущего предоставляет зрителю несколько скудных футуристических развлечений в лице пары хитроумных, но не сказать, что потрясающих воображение технологий - типа как в "Космосе между нами". Да и без них можно было запросто обойтись, ведь однообразные межличностные разборки в таком фоне совершенно не нуждаются.

Что хуже - обойтись можно было бы и без самого Марса. Его легко можно заменить чем угодно: Луной, орбитальной станцией, Арктикой, Антарктикой - угольной шахтой, в конце концов. Страдальческая мыльная опера длиной в долгих шесть (из восьми) эпизодов, в течение которых не происходит ровным счетом ничего (так что можно смело ограничиться просмотром первого и последнего - и остаться без потерь), от этого бы нисколько не изменилась.

Финальная серия сезона выбирается из пластмассовой мыльницы, пытаясь компенсировать потраченные впустую часы, и всё-таки отправляет главных героев в невесомость, ради чего, собственно, все мы у экранов и собрались. Очевидно, во втором сезоне зрителю, ждавшему чего-то похожего на "Марсианина" или хотя бы, прости господи, "Миссии на Марс", предложат нечто помимо задушевных бесед утомительных невротиков. Вопрос в том, не поздновато ли, когда ресурс доверия к проекту почти исчерпан.

2.0