Три пункта Кузнецова
Сергей Олегович! В этом году исполнится шесть лет, как вы занимаете пост главного архитектора Москвы. Срок не очень большой, но вполне достаточный для того, чтобы спросить: существует ли такое понятие, как "ваш" стиль в московской архитектуре? Чтобы вы посоветовали посмотреть человеку, который хочет понять, кто такой Сергей Кузнецов как главный архитектор Москвы?
Сергей Кузнецов: На мой взгляд, правильнее говорить не о стиле, а о программе. Моя главная задача - формировать программу для мэра города на основании тех взглядов, которые Сергей Семенович Собянин изложил, принимая меня на работу. А он эти планы либо принимает, либо корректирует или даже отвергает.
У нас есть намеченные цели. Во-первых, в городе должна быть конкурентная среда среди архитекторов. Шесть лет назад ее не было. Было 10-15 компаний, которые делали почти все проекты, не давая развиваться молодежи. Так возник чудовищный разрыв в поколениях. Архитекторов моего возраста - между 30 и 40 годами, растущих, восходящих или уже ставших звездами, как во всем мире и Европе, в Москве практически не было. Вот почему у нас возникла программа конкурсов и вообще широкая поддержка архитектурных стартапов. Сейчас могу сказать, что результат превзошел все ожидания. Взять ту же программу реновации. На разработку пяти конкурсных проектов мы получили рекордное количество заявок не только из Москвы, но и всей России и даже мира.
Во-вторых, мы изменили сами подходы к планированию. Многие годы в Москве при застройке новых территорий руководствовались не архитектурными принципами, а, скорее, хозяйственными. Расставляли дома на местности так, чтобы проще их подключить к электричеству и другой инженерии. Сейчас действует принцип иерархии пространства. В действии его можно увидеть при застройке территории ЗИЛа, где существуют четкие границы между кварталом, улицей, площадью, двором, парком, скверами. Они всегда существовали в исторической части города, а в новых районах напрочь исчезли. Кроме того, мы всеми силами повышаем качество массовой архитектуры, для чего провели модернизацию ДСК, выпустили стандарты жилой застройки и благоустройства.
И третий пункт - знаковая архитектура. В 90-х годах на первом месте был коммерческий аспект, в результате, возникало ощущение, что мы вообще не можем делать хорошую архитектуру.
Изменить ситуацию призван механизм международных конкурсов. Причем, не просто с привлечением звезд архитектуры со всего мира, но и настоящей, честной, ответственной работой с ними. Дело в том, что попытки привлечь в столицу известных зарубежных архитекторов у Москвы были и раньше, но все они оказались неудачными. У нас же получилось. Свидетельство тому - престижная международная награда ArchDaily, полученная недавно парком "Зарядье". Для меня как руководителя авторского коллектива проектировщиков - это большое счастье. Теперь уже никто не скажет: знаете, на самом деле ваш парк обычная посредственность - качество подтверждено международными экспертами. Кроме того, парк оценили и простые москвичи, которые с удовольствием теперь гуляют под стенами Кремля, любуются открывшимся с парящего моста видом, которого прежде никогда не видели. Но я подчеркиваю: мы никогда бы не достигли такого успеха, если бы не плотная работа с авторами концепции "Зарядья" - нью-йоркским архбюро Diller Scofidio+Renfo и бюро ландшафтных архитекторов Hagreaves Associates. Командная работа важна в любом проекте, чего в нашей строительной традиции, к сожалению, долгое время не было.
Вот, собственно, три основных вектора развития города, которые в полной мере реализуются.
О необходимости обновления домостроительных комбинатов и отказа от строительства домов устаревших серий, тех, которые строились еще с 70-х годов прошлого века, в столице говорили тоже давно. Но реально удалось отказаться только в прошлом году?
Сергей Кузнецов: Помню первое собрание с инженерами, проектировщиками, представителями комбинатов. Сказать, что они восприняли это намерение городских властей в штыки, ничего не сказать. Однако, как мы видим, ничего ужасного не произошло. Рабочие коллективы не разбежались, а просто перешли на новые рельсы и начали делать продукцию другого качества.
Не вечны даже пирамиды
У читателей "РГ" свой взгляд на застройку Москвы. "Сергей Олегович, скажите, почему нет общей архитектурной стилистики в Москве? - пишет Александр Дяглов. - Стиль не соблюдается ни по округам, ни по районам… Например, на Варшавке, ближе к МКАД, стоит высоченный разноцветный дом. К чему он там? Почему цветной?
Сергей Кузнецов: Дом на Варшавском шоссе, 141, о котором идет речь, кстати, очень популярный проект. Как раз - пример нового подхода к проектированию жилого квартала. Если человек, который зайдет внутрь его, посмотрит, какой там двор, подъезд, заглянет в квартиры, думаю, все вопросы сразу отпадут.
А вот почему в Москве нет единого стиля, сказать не могу. Москва - город очень эклектичный, разные по стилистике здания создавались на протяжении многих столетий. Последней "стилевой" застройкой была ампирная архитектура эпохи Сталина. Позже вышло постановление партии и правительства об излишествах, совершенно губительное для архитектуры. Если бы можно было повернуть время вспять, такой подход, безусловно, надо было пересмотреть. К сожалению, стилем на многие годы стали безликость и абсолютно механистично-инженерный подход. Часто ругают строительную политику 1990-х годов за то, что она испортила центр города. Но разве можно сравнить это с тем, как испоганили Москву в эпоху Брежнева и Хрущева? Мир давно развивается так, что стиль - это разнообразие. Архитекторы приходят со своими идеями и вносят свою индивидуальность в архитектуру.
Высотка на "Соколе" - попытка продолжить высокий сталинский стиль?
Сергей Кузнецов: Да, это неудачная попытка сделать здание с силуэтом московских высоток. Надо сказать, что сталинские высотки первой генерации, известные как "семь сестер", были очень выверены по своему местоположению. Они все находятся на пересечении Садового кольца с магистралями. А высотка на "Соколе" - явно иконическое здание, оно резко выделяется из окружающей городской среды. Сейчас мы стараемся так не делать. Хотя есть еще один проект высотки - Евгения Герасимова. Она еще не строится, но, возможно, будет построена по Ленинградскому проспекту, 34, на пересечении с улицей Беговой. Высотное здание там планировалось еще в 70-е годы. Полагаю, что на пересечении двух больших магистралей акцент со шпилем вполне уместен. Конечно, более тщательно отрисованный, с более высокого уровня ар-деко. Но в целом тренда, ярко выраженного направления на высотки, у Москвы нет, хотя она, на мой взгляд, является городом, где они могут быть.
Серые массивы спальных районов постройки 60-90-х годов… С ними можно что-то сделать, изменить? Или они останутся с нами на всю жизнь?
Сергей Кузнецов: Что значит - на всю жизнь? Век любого здания и жизнь города не равнозначны. Все дома рано или поздно будут снесены. Даже египетские пирамиды не доживут до конца света. Например, в Амстердаме заменили на новые высокие здания 70-х годов. Это было еще задолго до московской программы реновации. Но вот пришла очередь сносить построенное и строить заново в Москве.
Архитекторы обычно жалуются, что реконструкция всегда сложнее, чем строительство новых зданий. Но у нас есть новая Москва. Большая часть ее выросла, можно сказать, в чистом поле. А каких-то выдающихся архитектурных шедевров незаметно. Все чаще от скептиков слышим: новая Москва превращается еще в один огромный спальный район...
Сергей Кузнецов: Спальным районом ее назвать нельзя - на присоединенных территориях создается огромное количество рабочих мест. Технопарки, бизнес-парки в Румянцево, конгломераты рабочих мест в Мосрентгене и скопления в других населенных пунктах. Много уже строится культурной, социальной инфраструктуры и, естественно, жилья. Лично я надеюсь, что новая Москва будет развиваться как многофункциональная территория. По крайней мере, именно это заложено в градостроительный план города.
Под знаком реновации
Сергей Олегович! Реновация в Москве стала знаковым словом 2017 года. Первые жители уже получили ключи от квартир в рамках этой программы. Но квартиры на 5-й Парковой улице в доме, построенном, раньше, только отделаны по новым повышенным стандартам. Большая же часть жителей столицы с интересом ждет проектов реновации пяти экспериментальных районов, разработанных в ходе архитектурного конкурса, прошедшего в прошлом году. Что нового они несут Москве? Когда узнаем имена победителей конкурса?
Сергей Кузнецов: Имена победителей, надеюсь, станут известны в апреле-мае, заседания жюри по каждой площадке уже идут, а решение будет принято в течение двух месяцев после рассмотрения работ. Проекты получились очень интересными и разнообразными. Это и не удивительно, ведь 20 финалистов, допущенных к работе над экспериментальными площадками, были отобраны из 133 заявок, полученных из 19 стран. Московская программа реновации привлекла внимание архитекторов всего мира. Принять участие захотели бюро из Франции, Японии, Германии, Малайзии, Великобритании, Испании - всех не перечислить.
Конечно, в проектах было немало спорных моментов, ведь не на все вопросы развития города и запросы его жителей можно ответить средствами архитектуры. Но я смело могу сказать: любой из двадцати проектов, прошедших в финал, предлагает отличные варианты развития для районов, где сейчас стоят унылые серые пятиэтажки. Жюри предстоит непростой выбор.
А как жители оценили работы архитекторов, представленные на конкурс?
Сергей Кузнецов: Горожане приняли самое активное участие в оценке выставленных работ, и их мнение, безусловно, будет учитываться. Почти три месяца в ГБУ "Мосстройинформ" проходила выставка проектов. Не буду говорить пока о том, что им понравилось, а что нет, чтобы не оказать давления на жюри. Мы понимаем, что оценки москвичей могут не совпадать с точкой зрения жюри. И это нормально, так как есть планировочные и технические аспекты, которые высоко оценят профессионалы, но не заметят жители.
А есть ли в этих проектах какие-то яркие детали, прежде незнакомые Москве?
Сергей Кузнецов: Есть, и довольно много. Например, один из проектов в Царицыно предлагает создать музей "Оттепели". Многие участники конкурса предложили идею многофункционального использования кровельного пространства.
Это вообще общемировой тренд сегодня. Например, в Нью-Йорке, если подняться на какую-то высокую точку, можно увидеть, что все крыши зданий так или иначе обжиты. Там стоит мебель, растут деревья и кустарники… Даже в таких холодных городах, скажем, как Берлин, близкий нам по климату, на крыше могут загорать, играть в пинг-понг, делать барбекю...
Многих москвичей больше волнуют все-таки чисто утилитарные вещи. Например, что стоит за идеей квартальной застройки, насколько она оправдана? Она используется практически во всех проектах участников конкурса. Не приведет ли это к созданию дворов-колодцев в Москве?
Сергей Кузнецов: Как показывает рынок, дороже всего стоит та недвижимость, на которую есть спрос. В Петербурге, Барселоне, Венеции, где эти так называемые дворы-колодцы особенно распространены, недвижимость очень дорогая. Да и мы, москвичи, очень любим и отдыхать, и жить в этих городах. Обидных ярлыков навешать легко. Но надо понимать, что есть институт двора, частного пространства, а есть институт улицы. И они должны быть разделены, как у человека разделена частная жизнь и жизнь общественная. Отказ от любой из них - это отклонение от нормы. Любой человек, где бы он ни работал и чем бы не занимался, должен иметь право на личное пространство, где он может отдохнуть или провести время с семьей, а потом выйти на улицу, сходить на футбольный матч или на концерт. Любые архитектурные решения должны учитывать социальные аспекты.
Москвичей очень волнует, что в районах реновации будут проблемы с парковками...
Сергей Кузнецов: Вопрос непростой. Вызван во многом тем, что люди склонны сравнивать то, что имеют, не с тем, что реально будет, а с идеальной картинкой, какую им хотелось бы видеть. Но сначала о реалиях. Вспомним, что в спальных районах, кварталы которых сейчас идут под снос, машино-места планировались в крошечном количестве или не планировались совсем. Парковки, которые есть там, возникли либо спонтанно, либо их сделали потом. Помню, как приходили представители префектуры или управы и выгрызали кусочки земли между деревьями и асфальтировали их под машины. А там, где не асфальтировали, люди сами закатывали машины в промежуток зелени, огораживали это пространство цепочкой и говорили: у меня есть парковка.
Даже потом, когда у некоторых домов в Москве по соседству с жильем появились многоэтажные паркинги, они нередко стояли пустыми. Зато по двору было не пройти, так тесно он уставлен машинами. Платить за парковку многие не хотели, не хотят и сейчас. Через это надо пройти и понять, что пользование автомобилем стоит денег. В том числе и в обновленных районах в рамках программы реновации. Цивилизованное пространство для парковки машин там будет создаваться. Но мест всем, чтобы выйти из подъезда и вот она, стоит моя машина, всем точно не хватит. Какое-то количество машино-мест разместится в подземном паркинге. Поставить там машину смогут только те, кто заплатит за это. Бесплатных гаражей у нас не строилось даже при советской власти, не строится и нигде в мире. Тем, кто мечтает об этом, лучше сразу пожелать, чтобы в районах реновации можно было не работать, а деньги бы приносили домой просто с почты. Но такого не бывает. Остается одно: меняться самим и менять свое представление о пользовании автомобилем.
В целом, при комплексном планировании новых кварталов мы сможем увеличить плотность улично-дорожной сети, упорядочить парковочные места, ведь раньше они располагались хаотично. Конечно, по возможности мы будем расширять количество машино-мест на обычных, а не подземных парковках.
Но как власти заставят застройщиков строить дома с паркингами - пусть платными? Известно, что подземные паркинги долго окупаются. Например, так и не нашлось инвестора, который захотел построить подземный гараж на площади Белорусского вокзала...
Сергей Кузнецов: Застройщиком в процессе реализации программы реновации выступает город. Какой он решит построить дом, такой и построит. Да и ситуация в районах разная. Есть районы, где живут более обеспеченные люди, которые охотно заплатят за стоянку для машины - им неприятно бросать ее на улице. Районы, где подземные паркинги не купят, можно заранее спрогнозировать.
Горячие точки
Сергей Олегович, судя по письмам москвичей, вновь ожила тема точечной застройки. Что, запрет на нее снят в Москве?
Сергей Кузнецов: Политика не допускать никакой точечной застройки проводится мэром настойчиво. Если есть конкретные случаи ее появления, надо смотреть адреса. Быть может, у кого-то было давным-давно получено разрешение на строительство, а реализовывать начали только сейчас. Могу сказать с большой долей вероятности: ни один проект, который можно отнести к точечной застройке, сейчас не согласовывается. В то же время любая стройка проблематична. Не знаю ни одной, которая нравилась бы всем, критики всегда найдутся. Но городу все равно нужны новые дороги, станции метро, развязки.
Целая пачка писем от жителей 75-го квартала Хорошево - Мневники. "Помимо трех строящихся башен до 60 этажей строятся еще две на расстоянии 20 метров от окон. Одна из них без паркинга, ни школы, ничего другого не предусмотрено. Уже сейчас ни пройти, ни проехать, а что будет дальше? Сколько можно издеваться над жителями", - пишет Андрей Лозовой.
Сергей Кузнецов: Хорошо знаю историю этого квартала. Она идет еще со времен первой волны сноса пятиэтажек, начавшись задолго до прихода и Сергея Семеновича на пост мэра и меня на должность главного архитектора. Инвесторам тогда давали проекты и говорили: главное - снести и переселить людей, а сколько вам нужно для этого нового жилья, столько и стройте. Получилась действительно очень высокая плотность и очень высокая этажность. Не могу не сказать и о другом. Я разговаривал со многими жителями 75-го квартала и понял, что подавляющее большинство жителей там купили квартиры абсолютно добровольно. Возмущаются именно эти люди, а те, кто получил новое жилье взамен снесенного у них, как правило, всем довольны. О чем это говорит? О том, что люди, являющиеся полноправными участниками рынка недвижимости при покупке жилья, зачастую занимают иждивенческую позицию. Они не говорят, что сами не проанализировали инфраструктуру квартала, где собирались жить, не поинтересовались еще до покупки недвижимости где будут ставить машину, куда поведут ребенка в детсад.
Много шума в городе наделала отмена инсоляции в нормах застройки…Что скажете по этому поводу?
Сергей Кузнецов: Инсоляция - это количество времени, в течение которого солнце попадает в квартиру. Сегодня действует норматив, по которому с 22 апреля по 22 августа солнечные лучи должны освещать квартиру не менее двух часов в сутки. Дома в новых кварталах будем размещать так, чтобы во всех квартирах соблюдались эти нормы.
Вы говорили, что в районах реновации плотность застройки будет 20-25 тысяч квадратных метров на гектар. Это больше, чем в нынешних районах пятиэтажек, но существенно меньше, чем во многих городах мира. Придерживаемся этого правила?
Сергей Кузнецов: В заданиях и проектах придерживаемся этих рамок. Средняя высота - 10-14 этажей. Акценты, конечно же, будут, иначе ничего интересного не получится.
Вы ратуете за нежилые первые этажи. Они начинают в Москве появляться. Но глядя, например, на Павшинскую пойму - это не Москва, Подмосковье, но большая часть проблем у нас общие, невольно думаешь - а хорошо ли это? Там большая часть первых этажей многоэтажек занята пивбарами и прочими местами по разливу разных напитков…
Сергей Кузнецов: Честно говоря, ничего плохого в пивбаре не вижу. Нюансы начинаются, как он выглядит, этот пивбар. В Берлине, где я начинал свою проектную деятельность, на первых этажах многих домов тоже находились бары. Они и выглядели достойно, а шуметь там после 23.00 никому в голову не приходило, так как немедленно появилась бы полиция.
Еще один вопрос от читателей. Историческая площадь перед Курским вокзалом, застроенная безвкусицей в виде торгового центра, навсегда потеряна для города? Нельзя его снести?
Сергей Кузнецов: Честно говоря, пример Курского вокзала, конечно же, чудовищный. Если бы нашлись средства и возможности, то переделать в Москве есть что и помимо Курского вокзала. Я, например, вспомнил бы еще Манежную площадь. Она ведь по сути часть Кремля, который сейчас загораживают постройки на ней сомнительного дизайнерского качества. Было бы неплохо и эту площадь вернуть. Просто пока непонятно, как это сделать. Но в любом случае вокзальная история, к счастью, дальше не пошла. Вместо еще одного торгового монстра, например, на Павелецкой площади, который там мог вырасти, утвержден нормальный проект. Наверху - только красивый ландшафтный парк, внизу - большая часть отдана под подземные паркинги, небольшую торговую часть, которая будет востребована жителями прилегающих районов в продуктовых магазинах.
И метро через конкурс
Строительство метро в столице идет небывалыми масштабами. Например, в этом году планируется ввести в строй 21 станцию! Возникает вопрос: как же они будут выглядеть? Понятно, что от роскошных дворцов, сделавших в свое время московский метрополитен самым красивым в мире, мы ушли. Но куда идем? К чисто транспортной функции, как во многих европейских городах?
Сергей Кузнецов: Дворцы, конечно, смотрятся здорово. Но они были возможны только в условиях дешевизны рабской рабочей силы. Сейчас это невозможно, и слава богу. По мне лучше плохая архитектура, чем такой режим. Потом стали делать индустриальные, безликие станции. Заснул человек в вагоне, проснулся - и не понимает, где находится. Сегодня это тоже не подходит. Приходится искать симбиоз между экономически эффективными, удобными станциями и яркой архитектурой. Конкурсы на проектирование станций, которые мы объявляем, позволяют найти такие решения. Строительство станций "Солнцево" и "Переделкино", которые возводятся по проектам, победившим в самом первом конкурсе, близится к концу. Так что мы все скоро сможем оценить эти проекты. В реализации находятся проекты конкурсных станций "Терехово" и "Нижние Мневники", а недавно завершился прием заявок на участие в открытом международном конкурсе на разработку архитектурного облика станций "Нагатинский затон" и "Кленовый бульвар" Большой кольцевой линии. Участвуют много международных консорциумов, включающих специалистов из Аргентины, Великобритании, Венгрии, Израиля, Италии, Латвии, Нидерландов, и Украины. Кроме того, на конкурс заявились команды из восьми городов России. Мы надеемся, что этот конкурс станет событием, как в профессиональной среде, так и в жизни города.
Впереди - МИПИМ - 2018
В марте во французских Каннах пройдет известная международная выставка недвижимости МИПИМ-2018. Вы возглавляете делегацию правительства Москвы, которая поедет туда. Чем российская столица намерена на сей раз поразить мир?
Сергей Кузнецов: Представим обновленный спорткомплекс "Лужники" и парк "Зарядье". Оба объекта претендуют на победу в своих номинациях. Замечу, впервые у Москвы такой ударный выход за всю 28-летнюю историю этой выставки. Будет здорово выиграть приз, ведь премии МИПИМ у нас еще не было.
Досье "РГ"
Сергей Кузнецов назначен на пост главного архитектора Москвы в августе 2012 года. Тогда ему было 35 лет, он работал в архбюро "Чобан и партнеры". За шесть лет работы в этой должности возобновил работу архсовета, на обсуждение которого выносятся все самые важные направления развития столицы. Провел 20 международных конкурсов, победители которых получили право на разработку самых престижных для Москвы проектов. В 2016-м году Кузнецов был выбран куратором экспозиции Российского павильона на XV Архитектурной биеннале в Венеции V.D.N.H. URBAN PHENOMENON. В том же году под его кураторством впервые в рамках Санкт-Петербургского международного культурного форума прошла специальная секция по вопросам архитектуры - "Креативная среда и урбанистика".
*Это расширенная версия текста, опубликованного в номере "РГ"
"Деловой завтрак" с Сергеем Кузнецовым