Хороший этнохоррор - вещь штучная, редкая и всегда востребованная у заграничных ценителей экзотики. Правда, последние, оторванные от контекста, не всегда считывают необходимые для полного понимания происходящего смыслы. Страшно себе представить, что увидят, например, американцы в завершившемся недавно сериале "Гоголь", если у них даже от экранизации сказки "Морозко" веки в трубочку сворачивались. Но ведь ни "Морозко", ни "Гоголь" хуже от этого не стали. Да и мы от эстонцев не так далеки, как американцы от нас, чего бы кому-то там ни хотелось.
"Ноябрь" может порадовать русского зрителя одновременно и всеразличной невиданной небывальщиной, и приятным чувством смутного узнавания. Противоречия тут никакого нет, ведь финно-угорский мир для нас чужим никогда не был. Что, однако, никак не ослабляет впечатления, которое производит бесовщина, пронизывающая все пространство ленты, повествующей о жизни в простой бедной эстонской деревушке.
Мертвые приходят по праздникам к родственникам (внешне мало чем от них отличающимся - такие же чумазые оборванцы и нищие пьяницы) на ужин, для приворота используются запеченные в тесте органические отходы, мужики из пережеванных облаток лепят пули против нечисти, а при желании можно провернуть гешефт с подстерегающим на дороге клиентуру чертом (с ожидаемыми, впрочем, последствиями), а чума расхаживает по окрестностям в обличье - нет, не привычного козла какого-нибудь, а огромной злобной свиньи.
Ну а главная местная достопримечательность - кратты, големы-домовые, которых можно из палок склеить, а можно и из снега слепить. Существа эти в хозяйстве очень полезны - и по дому помогут, и корову у соседа стянут. К тому же у каждого из них - свой неповторимый дизайн, во многом определяющий функционал прототрансформера. Коловрат-вертолет, например, очень резво передвигается в обоих доступных ему режимах. Чего, понятно, не скажешь о снеговике.
Словом, самобытных диковинок - хоть половником, хоть лаптем загребай, но любому, кому известны Толстой (Алексей Константинович который) и Гоголь (опять же), невозможно отделаться от ощущения, что где-то о чем-то подобном уже читал. Или, в крайнем случае, смотрел.
Сюжетная линия, которую можно считать основной, нарочито бесхитростная и, если угодно, типическая: сельская девушка любит первого парня на деревне, а его сердце принадлежит явившейся вдруг откуда-то знатной и труднодоступной красавице-иноземке. Ради нее он идет на всякие глупости, не замечая простого счастья под самым носом. Но главное, конечно, не в сюжете, а в том, в какой колоритной (пусть фильм и не цветной) среде он развивается.
Вообще национальный колорит - глубоко языческий, лишь поверхностно обряженный в декоративное христианство - в "Ноябре" не сосредоточивается исключительно в самоходных марионетках и живых трупах. Он разлит по всему магическому мирку мрачного "хуторка", заставляя беспрерывно всматриваться и вслушиваться. Мирок этот не только удивителен, но и чрезвычайно забавен. Фильм переполнен юмором: эстонцы смеются над "цивилизованными европейцами" в лице старого немецкого аристократа с восковым лицом, грубовато шутят про соседей-балтов, не забывая и о добродушной, но искренней самоиронии. И уже благодаря одному этому отечественному зрителю работа режиссера Райнера Сарнета должна показаться почти что родной.