До последнего дня мы ждали из Смоленска внятного ответа на вопрос, кто и чем так воздействовал на Гжать, что в ней погибло все живое.
Но - увы: в чиновных кабинетах на родине Гагарина, Глинки и Твардовского стали ловить ветер, пытаясь угадать, откуда дует, куда может повернуть и какую бы позицию занять, чтобы с креслом-кабинетом не распрощаться.
И в этом лавировании столоначальники преуспели, как ни в чем другом. В результате губернатор Алексей Островский был вынужден провести специальное совещание с участием руководителей природоохранных структур - областного и федерального подчинения. И там же, в присутствии прокурора области Евгения Полонского, выразил "крайнее неудовлетворение тем, что сроки установления причин произошедшего затягиваются".
Как доложил на совещании вице-губернатор Юрий Пучков, сотрудниками регионального Департамента по природным ресурсам и экологии совместно со специалистами аккредитованной лаборатории "ИТЦ "Экология" 5 и 6 февраля было проведено обследование и отбор проб воды в десяти точках на реке Гжать и ее притоке - реке Овсянка.
Игра в футбол по-смоленски
По информации Пучкова, "химические исследования в отобранных пробах воды выявили превышение предельно допустимого содержания ряда компонентов, а также недостаток растворенного в воде кислорода". Эта и сопутствующая информация, сообщил вице-губернатор, "была направлена в управление Росприроднадзора по Смоленской области".
Однако в ответе - вы не поверите, но это прямая цитата с совещания! - ведомство сообщило, что "река Гжать не относится к объектам, подлежащим федеральному государственному надзору в сфере использования и охраны водных объектов".
В администрации области решительно не согласились и свою позицию аргументировали так: "В соответствии с постановлением правительства № 640 от 4 ноября 2006 года река Гжать как раз относится к объектам, подлежащим федеральному государственному надзору, так как входит в границы Вазузского водохранилища. На данной территории выданы разрешения о предоставлении водных объектов в пользование девяти организациям, три из которых относятся к объектам регионального, а шесть - федерального экологического надзора…".
Прервем в этом месте чиновничью перепасовку, чтобы дать пояснение. С некоторых пор экологический надзор в России разделен на два уровня - федеральный и региональный. Согласно этим правилам (их "мудрость" комментировать сейчас не будем), на территории Гагаринского района два самых крупных субъекта выбросов и сбросов - МУП "Горводоканал" и ООО "Эггер Древпродукт Гагарин" - должны проверять и на то имеют все полномочия сотрудники управления Росприроднадзора по Смоленской области (начальник - В.И. Северинов) совместно со специалистами-экспертами приданного им филиала Центральной лаборатории анализов и технических измерений (сокращенно - ЦЛАТИ) во главе с Ю.П. Евсеевым.
Три других "хозяйствующих" на реке субъекта рангом поменьше отнесены к региональному уровню и подлежат экологическому надзору со стороны Департамента Смоленской области по природным ресурсам и экологии (начальник - Р.А. Захаров) на паях с подведомственным ему Инженерно-технический центром "Экология" в форме ОАО (генеральный директор - С. И. Денисов).
Для главы смоленского Росприроднадзора Владимира Северинова и его заместителя Светланы Беляковой слова вице-губернатора Пучкова о солидарной ответственности за реку Гжать стали чем-то вроде откровения. Потому что 13 февраля, в период скоропостижного отпуска начальника управления, врио руководителя дала отлуп одним письмом за свой электронной подписью сразу в четыре адреса: депутату Гагаринского горсовета И.А. Роговой, главе Пречистенского сельского поселения (где раньше других обнаружили скопления погибшей рыбы) А.А. Самуйловой и журналистам двух региональных изданий.
На их тревогу и законные вопросы главные в Смоленске защитники природы не стали даже отвечать, а переслали их запросы в департамент Смоленской области по природным ресурсам и экологии "для рассмотрения и принятия мер, в пределах полномочий".
Тут, замечу, не просто изворотливая игра чиновников в футбол, когда сказать попросту нечего. Тут одно из двух.
Или - инстинкт самосохранения, когда есть, что сказать и предъявить, но кто отважится, пока нет отмашки сверху? Ведь главный подозреваемый, на которого не без оснований указывают местные жители и их депутаты, - тот самый "Эггер Древпродукт Гагарин". Большой, несколько линий-очередей, завод по переработке древесины и производству ДСП, МДФ, напольных покрытий с использованием в технологическом процессе парафинов, суспензий, огромного количества формальдегидных смол и карбамида в качестве их нейтрализатора.
Предприятие на 100 процентов принадлежит гражданам Австрии - братьям Михаэлю и Фритцу Эггер - и является их семейным бизнесом в России. В Смоленской области ему присвоили статус "приоритетный инвестиционный проект" и пять лет назад, с 1 января 2014 года, предоставили льготы по налогу на прибыть, имущество и другие преференции. В декабре 2018-го, у новогодней елки, губернатор Островский наградил дипломом "Эггер Древпродукт Гагарин" за то, что обошел два других смоленских предприятия - Ярцевский фанерный завод и Игоревский деревообрабатывающий комбинат - по трем позициям: объему отгруженной продукции, выручке и сумме уплаченных налогов.
В этом одна из причин, почему смоленские чиновники ходят вокруг да около, а прямо виновных в загрязнения реки назвать не решаются.
Другое объяснение - скрытый интерес. Разве может быть надзор объективным и независимым, когда одни и те же организации в форме ФГБУ и ОАО вчера оказывали платные услуги предприятию N по выгодному контракту "экологического сопровождения", в том числе готовили за них отчеты в надзорные инстанции (читай - Северинову В.И. и Захарову Р.А.), а сегодня привлекаются для внеплановой проверки того же N - с измерениями, отбором проб и последующей экспертизой?!
Чтобы этот конфликт интересов увидеть и понять, достаточно беглого знакомства с перечнем коммерческих услуг на сайтах ИТЦ "Экология" и смоленского филиала ЦЛАТИ.
Тут все - от разового составления отчетов до "комплексного экологического сопровождения" и согласования проектов в контролирующих органах. Заявки принимают из Смоленской, Брянской, Тверской, Псковской, Калужской и Московской областей. А для "своих" - я не утрирую, буквально так указано в рекламном предложении на сайте - "контрольные пробы за 50% от их реальной стоимости". Анализы воды, почвы, воздуха и отходов, экологическое нормирование - все "под ключ", от отбора проб до отчетов в контролирующие органы.
И сроки - вы не поверите! - от 1 дня. В том случае, конечно, если заказчик состоятельный и на оплату не скупится.
А ежели запрос о пробах из сельского поселения, где на бюджетном счете ноль целых три копейки, или от рядовых взволнованных граждан, - тогда: "не по адресу обратились", "анализы не готовы", "нужны повторные замеры"…
То есть вместо экспертной работы - профессиональной и ответственной - мы наблюдем лишь видимость, имитацию надзорной деятельности. А когда случается настоящая беда, реакция на нее, слова и поступки облеченных властью чиновников перерождаются в фарс. И ходить за примерами далеко не надо.
В Смоленске ищут ответ, почему погибла рыба в ГжатиПро рыбаков, "бычки" и семечки
Буквально на следующий день после совещания у губернатора Островского начальник управления Росприроднадзора по Смоленской области Северинов назначил совещание в Гагарине, а вслед за ним - семинар-совещание "для хозяйствующих субъектов" по изменениям в природоохранном законодательстве.
Чтобы за один приезд двух зайцев убить...
Но уже утром выяснилось: совещание - лишь для узкого круга неназванных лиц. Ни депутатов, ни предпринимателей, ни тем более прессу туда не пустили. Увидев Северинова в здании районной администрации, тележурналист и блогер Павел Григорьев попытался выяснить, в чем причина такой секретности.
Их диалог, попавший на видеокамеру, привожу без купюр.
Корреспондент: Владимир Иванович, почему журналистам и депутатам нельзя быть на совещании с вашим участием в администрации района?
Владимир Северинов: Потому что это будет совещание такое… индивидуальное. Чисто с промышленниками.
К.: Оно имеет какую-то секретность?
В.С.: Не-е-т. Секреты только в КГБ.
К.: А комментарий по итогам дадите?
В.С.: Посмотрим по результатам. Потому как мы сами должны еще определиться, что будет… А потом, может, дадим.
К.: То есть, вы еще не уверены?
В.С.: Если бы мы знали, кто… А так - время уже частично упущено. Смотрите, сегодня же есть власть - у поселения есть глава, есть глава района. Случилось - должны же были информировать! Нет - сразу на президента пошло, а пока оттуда… Мне звонок был 31-го. Пять дней прошло. А если б было 25-го, когда "дохляк" пошел, сразу бы - раз!! Приехала бы лаборатория и конкретно - тюк! Надо точечно искать, кто на этом расстоянии и что… Сейчас два дела возбуждено - по "Горводоканалу" и по "Эггеру", чтобы можно было заходить. Мы ж не можем зайти просто так - нас не пустят.
К.: Владимир Иванович, а причем здесь водоканал? Он же не может против законов физики качать стоки в Овсянку. Реки-то у нас текут на север…
В.С.: А там параллель идет - у водоканала на сбросах превышение, у "Эггера" - тоже превышение от тех норм, которые положены. А еще другие есть, а еще частный сектор.
К.: Неужели частный сектор может отравить рыбу в реке на протяжении 50 километров?!
В.С.: Я приводил пример, прошлый год было в Днепре: пока сбрасывали все понемножку - река справлялась. А как разлив, стала гнить трава, нехватка кислорода - пошел "дохляк". Разлив прошел - все на место встало. Так и сегодня - каждый по чуть-чуть. В том числе и рыбачок: сидит, курит - "бычки" на лед бросает. Вот приходишь иногда - лунка, возле нее семечек наплевано, окурки валяются, пакеты брошены, леска. Первого себя он не видит, а когда кто-то - тогда да.
К.: Согласны: за собой надо убирать. Но никогда не было, до появления определенного предприятия, чтобы рыба в таком количестве гибла. Да, 1988 год, "Динамик", гальваника - был мор. Но тогда быстро разобрались, меры приняли, а сейчас?
В.С.: Вы что хотите? 37-й год? Чтобы сразу - враг народа? Посадили, расстреляли, потом реабилитировали? Пальцем нельзя показывать. Вот когда будет доказано - драть, как белку.
К.: А когда будет?
В.С.: Когда, когда… Меня жизнь приучила. Я проработал сорок лет как чиновник. И указать просто так, безвинно, на вас? А потом вы скажете: "Что ж ты, поросенок! Моей вины нет…".
С больной головы - тень на плетень
Беспочвенную аналогию с произволом и репрессиями НКВД времен Ежова оставим на совести Северинова. Но два-три пассажа из его лукавых сентенций поясню и прокомментирую.
Первое - об упущенных, якобы, сроках. Сигнал из Гагарина в Смоленск о массовой гибели рыбы поступил сразу, как это было обнаружено. Однако подчиненные Северинова реагировать не спешили и под разными предлогами тянули с отправкой в район мобильной лаборатории. А когда все-таки группу лаборантов ЦЛАТИ послали, вместо опытного и знающего специалиста командировали в Гагарин молодую и напуганную заранее Викторию Ткачеву.
По словам главы Ашковского поселения Андрея Азарова, который встречал эту группу и показывал подъезды к реке Гжать и ее притокам для замеров и отбора проб, Ткачева лишь фотографировала происходящее, время от времени доставая их карманов озябшие руки. А когда визуально и приборами был обнаружен факт аномально грязной, со зловонием, воды в реке Овсянка и встал вопрос, чтобы взять пробы этих сточных вод на выпуске или перед выпуском их в с предприятия "Еггер Древпродукт Гагарин", Ткачева и ее спутницы-лаборанты в один голос заявили: на "Эггер" не пойдем.
Потому что знали: отправляя мобильную группу в Гагарин, в управлении Северинова намеренно не стали уведомлять прокуратуру, как того требует сейчас административный регламент надзорной деятельности. И напрасно начальник управления эксплуатации ВГТС Александр Орлов дозванивался в Смоленск, в бассейновое управление, чтобы инспекторов допустили на территорию поднадзорного предприятия. За проходную их в итоге пропустили, но с тем же нулевым результатом: с прокуратурой не согласовано? Значит, никаких замеров и проб...
С тем Виктория Ткачева и вернулась в Смоленск, не позаботившись даже о том, чтобы подписать выездной протокол у главы Ашковского поселения, который на что-то еще надеялся.
А когда в управление Северинова позвонили из соседнего Пречистенского поселения, чтобы узнать результаты, Виктория Ткачева оказалась вдруг на больничном, а сам Владимир Северинов - в столь же неожиданном отпуске... К телефону подошла Людмила Александровна Васильева, представилась ответственным сотрудником и так же строго вопросила: "А вы нам письменный запрос направляли?? Вот когда пришлете - тогда и будем отвечать".
Глава поселения Антонина Самуйлова запрос послала в тот же день - по электронной почте и по факсу. Как с ним поступили в управлении Росприроднадзора по Смоленской области, я уже сказал: даже не читая, отфутболили в департамент природных ресурсов областной администрации.
В мутной воде не находят ответа
А 20 февраля, будто ничего не случилось, сотрудники Владимира Северинова и он сам открыли в администрации Гагаринского района информационный семинар-совещание на тему, анонсированную еще в январе: изменения в природоохранном законодательстве. В надежде, что разговор будет не вообще, а вполне предметный, туда вместе с представителями хозяйствующих организаций пришли главы сельских администраций, депутаты районной думы и городского совета, журналисты.
Но говорить предметно о случившемся на Гжати приехавшие из Смоленска решительно не хотели, а лишь зачитывали новые положения, инструкции, давали рекомендации. И только в конце за трибуну встал начальник смоленского филиала Центральной лаборатории анализов и технических измерений (сокращенно - ЦЛАТИ) во ЦФО Юрий Евсеев.
Юрий Петрович хорошо знает Гжать и всех ее потенциальных загрязнителей - до перевода в Смоленск много лет жил и работал в Гагарине. Именно его подчиненные, как минимум, трижды - 1, 11 и 18 февраля - по заданию Северинова выезжали с мобильной лабораторией в Гагаринский район, чтобы произвести замеры и взять пробы в критических точках реки Гжать и ее притоков, включая Овсянку. На письменный запрос "РГ", что показали эти пробы и замеры, Евсеев ответа до сих пор не дал - под тем предлогом, что "результаты не готовы".
А с трибуны в Гагарине обильно сыпал цифрами, приводил примеры и сравнения, говорил долго и для профессионала весьма путанно. Корреспондент районной газеты "Гжатский вестник" Евгений Федоренков сделал видеозапись и разместил ее на редакционном сайте. Для экономии места цитировать не будем, а просто дадим ссылку.
Смотрите сами и делайте выводы, кто и как охраняет природу на родине Гагарина, Глинки и Твардовского.
В тот же день перед участниками семинара выступил и Давид Жвитиашвили - начальник отдела государственного контроля, надзора и охраны водных биологических ресурсов по Брянской и Смоленской областям (региональная структура Росрыболовства, в обиходе - Рыбнадзор).
"Правда, ничего нового он не сказал, - уточняет коллега Федоренков. - Разве что назвал предварительную дату окончания расследования - 25 февраля. И то сразу же оговорился, что, возможно, оно будет продлено".
Однако губернатор Смоленской области Алексей Островский на совещании 19 февраля с участием Владимира Северинова и областного прокурора дал крайний срок: неделя, чтобы досконально разобраться в причинах экологического бедствия на Гжати и внятно сообщить людям, кто в этом виноват и какую понесет ответственность.
"Ждите… Ваш вопрос очень важен для нас"
На такое оглашение итогов спецкор "Российской газеты" намеревался выехать в Смоленск и еще 25 февраля отправил письмо с просьбой заранее известить, когда в соответствии с поручением губернатора планируется подведение итогов межведомственного расследования, и аккредитовать на такое совещание, брифинг или пресс-конференцию, где результаты будут оглашены. Спустя два дня пришел ответ: "Как только будет известно о дате проведения того или иного мероприятия, в том числе, связанного с подведением итогов межведомственного расследования, мы вам сообщим".
В среду, 6 марта, "РГ" по своим каналам выяснила, что в управлении Следственного комитета РФ по Смоленской области возбуждено уголовное дело по ст. 250, ч. 1 УК РФ (загрязнение вод). Предварительная сумма ущерба - без малого 2, 8 миллиона рублей. Так оценил гибель обитателей Гжати смоленский Рыбнадзор.
Это данные - от следователей. А надзорные органы так НИЧЕГО и не сообщили жителям, главам сельских поселений и журналистам о результатах своего расследования, хотя занимались этим на областном и межведомственном уровне больше месяца. Выходит, не подействовали на них ни строгие слова, ни публичное поручение губернатора "завершить и доложить в течение недели".
Но подчиненных Алексея Островского это не смутило. Вот что сообщили (дословно) из его администрации в ответ на известие о возбуждении уголовного дела:
"Вопросы расследования причин и обстоятельств произошедшего на Гжати по-прежнему находятся в зоне пристального внимания областных властей, однако, проводить какое-то итоговое совещание не имеет смысла до завершения соответствующих административных процедур как со стороны федеральных, так и областных профильных организаций...".
Ту организацию, что названа профильной, я уже упоминал: это департамент Смоленской области по природным ресурсам и экологии под началом Романа Захарова. Сам начальник на прямой контакт с "РГ" ни разу не вышел. Но дал в ответ на наш запрос такую справку:
"На территории Гагаринского района право пользования водным объектом - рекой Гжать и ее притоками (участок от г. Гагарин до села Пречистое) для сброса сточных вод предоставлено 5 хозяйствующим субъектам: МУП "Горводоканал", ООО "Эггер Древпродукт Гагарин", ООО "Динамик", ООО "Гагаринский машиностроительный завод", ООО "Трансстроймеханизация".
А в профильном департаменте, заметьте, есть "Главный государственный инспектор Смоленской области в области охраны окружающей среды". У него - два зама с правом самостоятельно возбуждать административное производство в отношении предприятий, загрязняющих природу. В их прямом подчинении - четыре профильных отдела и два сектора. Пятый отдел - финансового и организационного обеспечения - подчинен лично начальнику департамента Захарову…
Согласитесь: как все внушительно и строго!
На бумаге. А на деле?
На деле так: с 1 января 2019 года уволен последний штатный инспектор по вопросам экологического надзора, работавший в Гагарине и Гагаринском районе. Заместитель начальника департамента Вероника Романовская, она же - начальник отдела регионального экологического надзора, объяснила это большим и многотрудным объемом работы непосредственно в департаменте. И ради смеха предложила Зое Васильевне Калуцких ездить на службу из Гагарина в Смоленск - двести с лишком верст туда и обратно каждый день…
Калуцких, как и ожидали, от такого "предложения" отказалась: не смешно. Да и нам смеяться совсем не хочется. Потому что экологический надзор обнулили не только в Гагаринском районе. Последних инспекторов убрали из соседних с ним Вяземского, Темкинского и Новодугинского районов. Сохраняют единицу пока только в Десногорске. Но совсем не потому, что рядом Смоленская АЭС с тремя реакторами РБМК, а потому что у работающего там сотрудника - предпенсионный возраст. Судебного иска или прокурора побаиваются Романовская и ее подчиненные вместе того, чтобы заниматься профилактикой нарушений и обеспечивать должный надзор в сфере природопользования.
Впрочем, Романовской и Захарову есть, с кого брать пример. Вместо нас и Зои Калуцких посмеялся над всеми жителями Гагаринского района глава Смоленского областного управления Росприроднадзора Владимир Северинов, когда обвинил в отравлении реки и массой гибели рыбы… самих рыбаков - много курят на льду и семечки лузгают.
Похоже, у таких чиновников от долгого сидения на одном месте развиваются два хронических недуга: куриная слепота и медвежья болезнь.
Диагноз мы не ставим - пусть это сделают доктора-профессионалы в Следственном комитете. Но все материалы, собранные в рамках журналистского расследования, уже сейчас направляем в адрес недавно назначенного руководителя Федеральной службы по надзору в сфере природопользования С.Г. Радионовой - для организации всесторонней проверки и ответа в "Российскую газету" по существу поднятых проблем.