В юности, попав "под раздачу" во времена так называемой борьбы с космополитизмом, он три года провел в сибирских лагерях. "Когда у нас брали отпечатки пальцев, бывалые люди спрашивали: "Ты уже сыграл на пианино?", - объяснил режиссер. И добавил: "Но это была моя молодость. Спасибо за напоминание о ней".
Что касается его фильмов "Человек идет за солнцем", "Любить", "До свидания, мальчики!", то они не только напоминают о временах оттепели. Они еще и задают планку, которая оказывается на голову выше того уровня, который демонстрируют авторы современных российских фильмов. По крайней мере, одна из коллег на вопрос, какой фильм на фестивале в Выборге понравился больше всего, ответила мгновенно: "До свидания, мальчики!".
Фестивальный показ этой легендарной картины Калика о мальчишках предвоенных лет был приурочен к полувековому юбилею выхода фильма на экран. Неудивительно, что когда Михаилу Наумовичу вручали приз президента фестиваля "за вклад в киноискусство", люди встали, аплодируя.
Что касается аплодисментов, встречавших фильмы - победители конкурса, то они отнюдь не были столь единодушны. Скажем, не удивительно, что "Золотая ладья" (первый приз по результатам анкетирования зрителей), приплыла в руки многоопытного сценариста, режиссера, рекламщика Ярослава Чеважевского, снявшего "Мама дарагая!". Эта комедия в стиле экшн о борьбе послушного сына с любящей мамочкой-одиночкой за свободу (или хотя бы право самому выбрать невесту), безусловно, зрительское кино. Энергичная, насыщенная гэгами, с отличным актерским ансамблем (в фильме можно увидеть одну из последних ролей Марины Голуб), пленяет зрителей.
Но спецприз ей от жюри конкурса игрового кино "Осенние премьеры" - "за верность жанру" - несколько озадачивает. Одно дело - "Выборгский счет" с "Золотой ладьей" - зрительский, по определению. Другое дело - гамбургский счет. Их мешать - фестивалю вредить. Впрочем, если вести речь о гамбургском счете, то фаворитами стали фильм "Сын" Арсения Гончукова (главный приз конкурса "Осенние премьеры"), фильм "На дне" Владимира Котта (специальный приз жюри за "актуальное прочтение классики") и дебютный фильм Эллы Омельченко "Пациенты".
"Пациенты" получили аж три награды: приз имени Саввы Кулиша "за творческий поиск", приз киноведов и кинокритиков России, спецприз жюри основного конкурса "Осенние премьеры". В этой весьма смешной и неглупой комедии, кстати, не сыскать верности жанру. Стартовав как семейная мелодрама, она продолжается как комедия и завершается как притча. Условность конструкции, пожалуй, даже педалируется. На пару юных супругов - пара умудренных пастырей душ, священник и психоаналитик. Жена предпочитает священника, муж - психоаналитика. Один советует немедленно разводиться, другой - терпеть. Павел Барщак и Марьяна Кирсанова играют не только инфантильных молодоженов. Как ни странно, их семейство, живущее в спорах, элегических раздумьях и супружеских радостях (слава Богу, с этим у них все в порядке), оказывается, в сущности, единственным героем, который не меняется к финалу. Чего не скажешь об их советчиках... Встретившись друг с другом, священник и психоаналитик начинают свой собственный путь к себе. И это самый эффектный поворот фильма. Вместо резонеров, которые изрекают известные истины, перед нами возникают персонажи, способные меняться. Причем не единожды.
Собственно, непредсказуемость превращений персонажей-резонеров, открытость пути, по которому двигаются герои, и рождают ощущение "нового" кино. Оно новое не по языку (при этом все три сюжетных линии рассказаны в фильме очень внятно), но по свободе расставания с драматургическими штампами, по интонации меланхолической и оптимистической одновременно, по нежеланию делать кумира из кого бы то ни было. Это кино, которое не притворяется "реалистическим", но в его условности больше правды, чем в очередной зарисовке с "натуры". Не в последнюю очередь, благодаря остроумным и ярким диалогам.
Наряду с поиском новых сюжетов и новой драматургии, как всегда, полем битвы оказывается классика. В программе фестиваля в Выборге оказалось аж три экранизации. О "Бесах" Романа Шаляпина уже шла речь в "РГ". Фильм "Две женщины" был показан вне конкурса на закрытии фестиваля. Вера Глаголева превращает тургеневский "Месяц в деревне" в неравный психологический поединок двух женщин, разворачивающийся на фоне вполне живописного набора красот усадебной жизни позапрошлого века. Рейф Файнс в роли безответно влюбленного Ракитина, Александр Балуев - в роли добродушного помещика, не подозревающего о страстях у него под носом, Лариса Малеванная в роли его матери, блистательная Сильви Тестю в колоритной роли гувернантки добавили тургеневской истории, кажется, еще и интонацию чеховского юмора.
Что касается поэтических пробежек героев по лугу с воздушным змеем и свиданий в лесу под дождем, то от этого аккуратного набора штампов порой трудно не заскучать. Русская классика выглядит мирным убежищем для зрителя ХХI века, вроде викторианской Англии в британских сериалах. На этом фоне фильм "На дне" Владимира Котта кажется на редкость радикальным, хотя, в сущности, им не является. Скорее, это актуализация классики в духе современного театра. Его апгрейд пьесы Горького определяется отнюдь не тем, что действие перенесено из ночлежки на подмосковную свалку. Помимо этого Лука оказывается не стариком, а мальчиком-бродяжкой. Васька Пепел не убивает хозяина ночлежки Костылева. А образ Наташи, сестры жены Костылева Василисы, соединяется с образом проститутки Насти. Но не это главное. Для Горького одной из важнейших линий была ницшеанская - спор о человеке после потери Бога. Нужна ли человеку утешительная ложь или правда?
В фильме Котта эта линия заметно трансформируется. Фильм, собственно, стартует со знаменитого монолога Сатина о том, что "человек это звучит гордо". Мы видим его в этот момент крупным планом, снятым на мобильник. Этот "гордый" человек, способный изменить прежде всего себя, просыпается в Актере. Он является в страдальческой и светлой улыбке умирающей Анны. Но в финале Анну убивает муж, уставший смотреть на ее страдания. Актер, уже готовый к возвращению к театральной жизни, видит на экране телешоу, где хохочущие персонажи стебаются, перефразируя "Короля Лира". Ему некуда возвращаться не потому, что нет бесплатной клиники, о которой говорил Лука. Ему незачем возвращаться, потому что нет зрителей, которым был бы интересен его мир, мир высокой трагедии и возвышенных страстей. Иначе говоря, перед нами история исчезновения "гордого человека", превращения в "пипл", которые все "схавает".
Что касается ницшеанской линии свободного человека, то она в фильме, по-моему, связана уже не с Сатиным, а с Лукой. Именно его жалость, его сочувствие каждому порождают ответный отклик. Именно он жертвует собой, бросаясь между Костылевым и Васькой Пеплом. Он в фильме не только "младенец", устами которого глаголет истина. Он единственный герой, способный на деятельную помощь. Вопрос, конечно, в том, останется ли его жертва бесполезной? На первый взгляд, все идет по-прежнему. Костылев с крестом на широкой груди разъезжает на квадроцикле по своим владениям и заставляет работать обитателей свалки.
Но последнее, что мы видим - это фрагменты видео с коротенькими рассуждениями Натальи, Василисы, Костылева, записанные на старый мобильник мальчишкой по имени Лука. Мы слышим их голоса и видим его глазами их неуверенность, мечтательность, слабость, испуг, агрессию... Видим их не монстрами - людьми. И упрямый вопрос, что такое человек и звучит ли он гордо, остается обращенным к каждому из зрителей. И что с того, что Горький задавал его больше века назад?