Well it's 1969 okay
Тарантино позвал в свой девятый фильм такое количество своих любимых актёров, к тому же присыпав и без того сумасшедший каст горсткой новых звёзд, что всё это с самого начала подозрительно напоминало эдакий прощальный капустник. И сперва при просмотре подозрения - преждевременные, к счастью - даже усиливаются: ведь большую часть картины сюжет практически не развивается. Стареющий актёр Рик Далтон (Леонардо Ди Каприо) отчаянно сопротивляется закату собственной карьеры, его друг и дублёр Клифф Бут (Брэд Питт) с завидной лёгкостью переживает многочисленные личные неурядицы и небезуспешно старается жить в своё удовольствие, преуспевающая старлетка Шэрон Тейт очаровательно хлопает круглыми глазами Марго Робби и с умильным восхищением оглядывает волшебный мир, соблазнительно раскинувшийся у её красивых ног. Между тем где-то уже точит зубы зловещая секта Мэнсона.
Те, кому суждено встретиться, непременно встретятся и развернут идиллический мир золотых шестидесятых на излёте в специфическом тарантиновском ракурсе, и тогда вы всё сразу поймёте. Но спешить с этим Квентин, искренний фанат старины, каких поискать, совершенно не намерен. Он упивается шестидесятыми, демонстрируя свою влюблённость в них в каждом кадре, безо всякой фарисейской стыдливости и надуманного стеснения, со вкусом и знанием дела воспроизводя прекрасную эпоху, даже в самом нелицеприятном её проявлении обнаруживая неожиданный повод для ностальгии. Упивается пёстрыми костюмами, упивается хипповской беззаботностью и всеобщей наивностью, упивается восхитительной музыкой - от Саймона с Гарфункелем до Deep Purple, по своему обыкновению щедро разбавляя саундтрек несколькими забытыми жемчужинами из своей коллекции. И, конечно, упивается собственно Голливудом - и как особенной точкой на карте, и как уникальным культурным явлением.
В Голливуде, том самом Голливуде, чью светлую и не обезображенную новейшими предрассудками вторую молодость Тарантино с такой увлечённостью приглашает прожить снова, нынче так не принято. И вот ещё до премьеры послышался слаженный хор возмущённых феминисток и им подпевающих, обнаруживших в творчестве режиссёра явные признаки кондового сексизма. После просмотра этот хор будет становиться всё громче и навязчивее - в "Однажды в... Голливуде" воспалённому благородной борьбой с нетолерантностью сознанию есть где разгуляться, и знаменитая фетишистская зацикленность Квентина на женских ступнях окажется по их понятиям меньшим из грехов.
Впрочем, Тарантино сам с демонстративным удовольствием подставляется под удары "рыцарей света", наделяя героя Питта, бесконечно обаятельного и чертовски крутого парня, которому вдобавок выпадает сыграть важнейшую роль в сюжете, такой деталью биографии - и делает это со столь ехидной интонацией, что огонь священной ярости либеральных инквизиторов потухнет ещё очень нескоро.
Что же до вышеуказанной развязки, то кого-то она наверняка ошеломит. Но тем, кто хорошо помнит предыдущие ленты мастера, едва ли придётся пребывать в недоумении. Нечто подобное мы уже видели и в "Джанго освобождённом", и в "Омерзительной восьмёрке", и - особенно - в "Бесславных ублюдках". Но странным образом впечатления это не портит - хотя у любого другого выглядело бы несносной пошлятиной.
Кто-то, может быть скажет, что некогда холодный и бескомпромиссный постмодернист Тарантино с возрастом просто-напросто становится сентиментальным и излишне прямолинейным. Однако дело, скорее, совсем в другом - по крайней мере, в этом случае. Убеждённый ретроград отказывается прощаться с шестидесятыми, которые всё ещё продолжаются в его удивительной голове. И наблюдать за этим магическим процессом - любо-дорого.