Поделиться
После небольшого инструктажа в кабинете директора отправляемся в раздевалку. И тут первая загвоздка: женщины в шахте заняты, в основном, на поверхности, так что подобрать экипировку по размеру практически невозможно. Чтобы миниатюрные журналистки не утонули в штанах 52-го и сапогах 40 размера, кастелянша приносит нам шерстяные чуни и веревочки - подвязаться. Идти в таком виде по шахте довольно сложно, то и дело приходится "ловить" увязающую в суглинистой каше и воде обувку. Плюс - каска с фонарем и трехкилограммовый "тормозок" (самоспасатель, который используется для защиты органов дыхания). К концу трехчасового путешествия дыхание сбивается. Идущие навстречу горняки иронизируют: "Запыхались? Уработались?".
Спуск в клети - приключение не для слабонервных. Конструкция открытая, а перемещается как скоростной лифт, периодически задевая за деревянные направляющие. В нее вмещается максимально 13 человек. Раньше, когда в шахте "Южная" работало 1200 человек, смена спускалась под землю час-полтора.
Мы едем на 300 метров вниз, и это еще не самый глубокий уровень. На шахте "Северной" отработка ведется на 500 метрах, более того, готов к запуску горизонт 712 метров. Вопреки ожиданиям - никакой клаустрофобии, пространства много, дышится легко. Немного напрягает шум подземных вод - как водопад. В сутки откачивают 700-800 кубов, но все равно влажность в забое высокая. А еще в воздухе может носиться мельчайшая кремниевая пыль, поэтому на "грязных" участках рабочие в респираторах. В войну, когда все березовские шахтеры ушли на фронт, в руднике трудились женщины и дети. По местной легенде, практические все они умерли в 1950-е, от силикоза - болезни легких.
Читателям постарше шахтеры знакомы, в основном, по индустриальным фильмам советских времен, где стахановцы бурами вгрызаются в угольные стены.
- Мы не шахтеры, мы горняки, добываем руду взрывным способом, - подчеркивает Дмитрий Пыхов, начальник шахты "Южная". - Сначала пускаем горнопроходческий комплекс с сечением 2,5 на 2 метра, от него бурим отрезные щели, в каждой "высверливаем" веерами глубокие цилиндрические отверстия и начиняем их взрывчаткой. После взрыва образуется подземная камера. Рудное тело на нашем профессиональном языке называется дайки - помните такой сказ у Бажова? Геолог берет пробы из него и отправляет в лабораторию на анализ. Получает результаты и наносит на карту: в одной жилке, допустим, золота на 20 сантиметров, а в другой - на 50 метров. В зависимости от этого рассчитывается объем руды, который необходимо добыть.
Полученную руду грузят в вагонетки и вывозят по откаточным штрекам к огромному бункеру. Там горная масса дробится и выдается на поверхность. После чего ее загружают в самосвалы и отправляют на обогатительную фабрику. И так три смены в сутки, пять дней в неделю, а в праздники и выходные - плановые ремонты. Можно сказать, находишься под землей круглосуточно и круглогодично.
В прошлом году шахта "Южная" выдала на-гора 144 тысячи тонн руды, из которых извлечено 263,7 килограмма золота и 561 килограмм серебра. В среднем получается 1,83 грамма драгметалла в тонне. Чтобы было понятно, много это или мало, представьте, что для изготовления обычного обручального кольца потребуется раздробить целый вагон руды. Поскольку золото тяжелое и плотное, в литровой банке его помещается целых 19 килограммов. Чуть больше (22 килограмма) - ежемесячный план шахты, на который работает 232 человека. При биржевой стоимости грамма в 3014 рублей за грамм кило чистого драгметалла потянет на 3 миллиона рублей, слиток в 10-12 килограммов - на 30 миллионов.
При этом средняя зарплата у горнорабочих - 34 тысячи рублей в месяц, у инженеров - 45. Правда, признается Пыхов, за перевыполнение плана положены надбавки, так что реально домой мужики приносят по 50-60 тысяч в месяц.
- Что поделать: трудоемкость добычи у нас выше, чем в Бурятии или на Камчатке, где концентрация золота до килограмма на тонну руды, а породы мягче, - поясняет начальник шахты. - Тем не менее, ездят к нам вахтовым методом из Североуральска, Бакала, Сатки, Башкирии - отовсюду, где шахты закрываются. Состав ГРОЗов (так сокращенно называют горнорабочих забоя) за последние 6-7 лет изменился, сейчас у нас процентов 60 молодежи. Дали возможность зарабатывать - начали люди в промышленность стремиться, а не торговать телевизорами. Все по-хорошему фанатики своего дела и веселые. Это они при вас стесняются, а на самом деле в пору в КВН выступать. Знаю многих, кто уходил и все-таки вернулся в рудник. Тянет их что-то сюда. Я сам без шахты не могу. При этом к золоту как к металлу отношусь спокойно.
"Люди подземелья" действительно неохотно шли на контакт с журналистами. Смущались камер, ворчали: "Откуда столько народу?" Но печеньем угостили. А вот на обогатительной фабрике народ оказался поразговорчивее. Там нам показали, как руда измельчается в крошку (до гранул в 0,4 миллиметра) и обрабатывается двумя технологиями. Первая называется гравитация (по старинке - промывка и сушка). Крупинки в такой массе более заметные, по цвету бело-желтые, но, к сожалению, подобным способом можно переработать не больше 20 процентов от общего объема горной массы. Остальное подвергается флотации: измельченная руда смешивается с водой и насыщается воздухом. Получается пенный раствор под называнием пульпа. Золото тяжелое, остальные породы легче, поэтому в растворе они легко разъединяются. Концентрат золота выпадает в осадок, сушится и дальше в виде серого невзрачного порошка уезжает на аффинажную фабрику. Там из него плавкой или кислотой получат слитки.